«Вопрос о браке» рассматривает Джорджа Элиота сквозь ее долгую историю.

«Брак настолько уродливо приватен, — писала писательница и философ Айрис Мердок в 1978 году. — Тот, кто незаконно отдергивает эту завесу, вполне может быть поражен, причем каким-то образом, который он меньше всего может предвидеть, от мстительного божества». Писательница и профессор философии Королевского колледжа Клэр Карлайл на свой страх и риск игнорирует предупреждение Мердока в книге «Вопрос о браке», в которой она приоткрывает занавес, чтобы посмотреть на Мэриан Эванс, более известную как Джордж Элиот, и не совсем мужа знаменитого романиста. , литературный светила Джордж Генри Льюис. Льюис жил отдельно, но не развелся со своей первой (и единственной официальной) женой, когда он и Элиот бежали в Германию — и тем самым объявили о своем фактическом побеге — в 1854 году.

Если все браки «ужасно частные», то брак Элиота был особенно таковым. Возможно, потому, что ее и Льюиса избегала большая часть основного викторианского общества, они создали то, что писательница характеризовала в письмах как «общее одиночество» и «двойной эгоизм». Словно для того, чтобы подчеркнуть замкнутость их романа, «письма, которыми обменивались Элиот и Льюис, были похоронены вместе с ними на Хайгейтском кладбище», — с сожалением отмечает Карлайл.

Это архивное разочарование стало бы лишь незначительным препятствием, если бы «Вопрос о браке» содержал не столько расследование брака Элиота, сколько исследование опасного института в целом, как это иногда претендует на то. В предисловии к книге Карлайл сетует на то, что «брак редко рассматривается как философский вопрос», и предполагает, что произведения Элиот – и ее неортодоксальная биография – могут помочь ее ученикам построить более грандиозную теорию близости. «Вопрос о браке», похоже, может быть просто вопросом более концептуального размышления о любви и сожительства.

На самом деле, нет недостатка в размышлениях о браке, которые исследовались со всех мыслимых точек зрения всеми, от социалистки-феминистки Эммы Гольдман до архиконсервативного философа Роджера Скрутона. Тем не менее, такой гуманный мыслитель, как Элиот, несомненно, может пролить яркий свет. К сожалению, «Вопрос о браке» мало что говорит нам о ее философии, а тем более о ее философии любви. Более широкие утверждения книги по большей части являются банальностями: никого не удивит, например, то, что брак «растягивается во времени, в будущее, растет и меняется» или что «все существа, включая всех людей, формируются их окружение».

К счастью, последняя работа Карлайла лучше воспринимается как работа, посвященная частичной биографии, чем как работа по философии. События быстро проходят после рождения Элиот в 1819 году и набирают обороты, когда она оказывается влюбленным подростком, томящимся в британской сельской местности. Ее мать умерла, когда ей было 16, а ее сестра рано вышла замуж, оставив ее в одиночестве переносить серию обидных романтических отказов. Во-первых, у нее возникли безответные чувства к своему учителю по немецкому и итальянскому языкам; позже она по уши влюбилась в ученого (и известного социального дарвиниста) Герберта Спенсера, но снова безрезультатно. Всю юность она была неуклюжей и застенчивой. «На вечеринке, — сообщает Карлайл, — она стояла в углу, не имея возможности участвовать в танцах и флирте». Она ни в коем случае не могла забыть, что она «далек от женского идеала». Хотя ее фигура была стройной и изящной, у нее был большой мужественный нос, длинный подбородок, «ускользающие» серо-голубые глаза» и, что хуже всего, «грозный ум и задумчивый, чувствительный нрав». Когда приближался ее 21-й день рождения, она начала пессимистично оценивать свои перспективы. «Кажется, ежедневный опыт усиливает голос дурного предчувствия, которое уже давно говорит мне: «Блаженство взаимной привязанности не даровано тебе ни в какой форме», — написала она.

Четырнадцать лет спустя, когда она вместе с Льюисом села на корабль, направлявшийся во Франкфурт, это страшное пророчество оказалось ложным. Тем временем она стала переводчицей с немецкого и латыни, эссеистом и редактором престижного прогрессивного журнала Westminster Review. Хотя ее интеллектуальные достижения, вероятно, напугали многих мужчин из ее окружения, они привлекли Льюиса, который был «хорошо известен на литературной сцене как талантливый и плодовитый писатель». Он был «маленьким и хрупким» и общеизвестно уродливым, но он был грозным: к тому времени, когда он встретил Элиота, он опубликовал «книгу о французском философе Огюсте Конте, четырехтомную «Биографическую историю философии» и многочисленные рецензии. и статьи — о Гете, о Спинозе, о Гегеле». (Позже он направит свой ум на научную литературу.) Он был идеален во всех отношениях, кроме одного: он не был юридически разлучен со своей первой женой Агнес, которая публично и вполне спокойно вела роман со своим другом, журналист Торнтон Хант.